«Вот лягу сейчас в постель и умру, — решил Саша, надевая пижаму, — а утром мама войдет ко мне в комнату, а я уже холодный. К похоронам папа уже успеет склеить чашку, вручит её маме и скажет — на! Она тебе дороже чем сын. И станет маме горько-горько оттого, что я умер из-за какой-то глупой чашки. Каждый год она будет приходить на мою могилу и вспоминать, какая же она была дура...»
читать дальше«Вот залезу сейчас в ванную, — решил Саша, залезая в постель, — и перережу себе вены. Назавтра в школе все охренеют. Директриса тоже придет на похороны, куда она денется — все придут. И все будут говорить друг другу тихонько, что она могла бы вести себя посдержаннее, старая корова, не орать на учеников, не позорить их перед классом. И Оля тоже — очень сильно пожалеет о том, что смеялась надо мной вместе со всеми. Каждый год она и директриса будут приходить на мою могилу... каждый год... вот дуры...»
«Вот спрыгну сейчас из окна, — прикинул Саша, поправляя подушку, — и завтра ебаный декан... а потом каждый год... на мою могилку-то...»
«Вот кинусь сейчас под грузовик, — подумал Александр, глядя на проезжающий мимо грузовик, — а через недельку, когда она меня опознает в морге по родинке на ягодице, она скажет себе — офигенно поеблась, ничего так. И станет фригидной на всю жизнь вообще, дурёха. А потом каждый год, каждый хренов год... на могилку мою, как водится...»
«Вот хватит меня сейчас удар, — пророчески закрыв глаза, придумал Александр Гаврилович, — сразу дойдёт до её куриных мозгов, как отца расстраивать. И домой тогда до конца жизни вовремя приходить станет, и курить бросит, и с этими отморозками встречаться перестанет. И главное — каждый год потом, каждый год...»
«Вот помру я сейчас...» — скрипя мозгами, начал мечтать Александр Гаврилович и, действительно, умер.